Белановский, Александр Петрович

Белановский, Александр Петрович

Об Александре Петровиче Белановском (1860-1923) - одном из организаторов первой в России "Правительственной часовой школы"

Еще в детстве я слышал о том, что мой прадед Александр Петрович Белановский был часовщиком, сделавшим хронометр для русского императора. Да не простым часовщиком, а дворянином, обучавшимся этому делу во Франции и Швейцарии. В качестве доказательства бабушка показывала мне изготовленные им позолоченные в серебряном корпусе карманные часы. Позолота со временем сошла, серебро потускнело. На задней крышке - причудливый орнамент и монограмма «SB» (инициалы моего деда Сергея Александровича Белановского, получившего часы в дар от своего отца в день совершеннолетия). Под крышкой - более тонкая серебряная крышечка, за ней - часовой механизм. На регуляторе хода надписи: «avant» и «retard» («вперед» и «назад»). Создателя этих часов давно не было в живых, а творение рук его продолжало служить людям. Однако образ дворянина в моем сознании советского школьника никак не соответствовал человеку, дни напролет с лупой в глазу копающемуся в шестеренках и колесиках.

Так получилось, что в нашей семье, кроме упомянутых часов, от прадеда практически ничего не сохранилось - ни вещей, ни бумаг. Чтобы узнать о нем подробнее, пришлось предпринять архивные разыскания.

В Российском государственном историческом архиве в Петербурге я обнаружил «Журнал совещания по учреждению в Петербурге школы механико-оптической и часового дела, копии докладных записок А. Белановского по этому вопросу». В документах, подписанных «потомственным дворянином Александром Белановским»1, шла речь об организации часовой школы в северной столице. К сожалению, архивное дело обрывалось 1903 годом и как сложилась дальнейшая судьба прадеда, узнать было нельзя. Но однажды, бродя по интернету, я наткнулся на сайт доселе неизвестного мне Санкт-Петербургского государственного университета информационных технологий, механики и оптики (СПБГУИТМО, бывший ИТМО) - «российского лидера в подготовке специалистов в области передовых и уникальных технологий, направленных на развитие науки и техники». Дату своего основания институт ведет с 1900 года - со дня утверждения решения Государственного совета Российской империи «Об учреждении механико-оптического и часового отделения в Ремесленном училище цесаревича Николая». Так вот, выяснилось, что Отделение было создано во многом благодаря инициативе и при непосредственном участии А. П. Белановского. Трудно передать, с каким волнением я воспринял эту новость! Я понял: прадед прожил жизнь не зря, проект часовой школы в России, на который он потратил столько времени, не канул в Лету и Отделение ремесленного училища цесаревича Николая впоследствии составило основу одного из лучших высших технических учебных заведений страны. Данное обстоятельство, а также знакомство осенью 2004 года с проректором ИТМО профессором Ю. Л. Колесниковым, предложившим мне написать статью о прадеде, утвердило меня в намерении досконально проследить жизненный путь А. П. Белановского. Чем больше я изучал архивные материалы, тем отчетливее представал предо мной образ целеустремленного, бескорыстного, немного чудаковатого человека, одержимого идеей создания в России «правительственной» (выражаясь современным языком - государственной) часовой школы. Итак...

Александр Петрович Белановский родился в Кашире в семье уроженцев Подольской губернии Петра Ивановича Белановского, поручика Екатеринбургского пехотного полка, и Татьяны Никифоровны Зубковской, дочери мелкого чиновника. В 1863 году в связи с переходом главы семейства на службу в московскую полицию Белановские переехали в Москву. В 12 лет Александра отдали учиться на топографа в Константиновский межевой институт (ныне Московский институт инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии), который он окончил в апреле 1882 года. Порадоваться этому отец не успел, так как умер буквально за месяц до вручения сыну диплома.

В том же 1882 году Александр Петрович женился на Лидии Карловне Шварцбах, дочери аптекаря Бутырской тюрьмы, снимавшего со своей семьей комнаты в доме Петра Ивановича. Вскоре молодожены переехали в Петербург, где в 1884 году у них родился первенец - Сергей. В 1886 году Александр Петрович отправляется в город Кизыл-Арват Туркестанской губернии на строительство Закаспийской железной дороги, а в 1887-м откомандировывается топографом ведомства Департамента общих дел Министерства государственных имуществ «для занятий в распоряжение уполномоченного министра государственных имуществ на Кавказе» в Тифлис, где в 1889 году у четы появился сын Николай2. Однако тяжелые условия работы и кочевая жизнь ухудшили состояние здоровья Александра Петровича настолько, что в 1890 году ему пришлось подать прошение об отставке. С этого момента он полностью посвящает себя любимому занятию - изучению технологии производства часов.

А. П. Белановский начал изучать часовое дело еще в 1883 году, а в 1888-м отправился во Францию практиковаться у известных мастеров Клавдия Соньера и Огюста Илэра Роданэ, директора Парижской часовой школы3. О том, что он достиг определенных успехов, свидетельствует полученная им первая премия за «конкуренцию в работах школы», которые на Всемирной выставке в Париже (1889) удостоились Grand Prix и золотых медалей4.

11 июня 1891 года А. П. Белановский обратился в российское посольство в Париже с прошением выделить ему «пособие на один год для практического изучения часового производства с целью подготовления в руководители часовой школы». Прошение попало в руки тогдашнему министру народного просвещения графу И. Д. Делянову. Сославшись на то, что открытие часовой школы не входит в планы министерства, граф дал отрицательный ответ, да еще призвал российского посла в Париже барона А. П. Моренгейма «истребовать от Белановского установленного законом гербового сбора в размере одного рубля шестидесяти копеек для оплаты им упомянутой выше докладной записки»5.

Через полгода, 28 января 1892 года, Александр Белановский вновь обратился в посольство - на сей раз с ходатайством о разрешении преподнести в дар императору Александру III «часовой регулятор» собственного изготовления: «Посвятив себя научному изучению часового дела, я с чувством глубокого благоговения желал бы первый труд мой, полусекундный регулятор, повергнуть к стопам Его Императорского Величества. <...> Изучая более 9 лет часовое дело, <...> я задался мыслью завершить изучение это за границею ввиду созревшего, по-видимому, сознания необходимости в России часовой школы»6. Функции и назначение изделия автор описал так: «Преимущества регулятора заключаются в том, что прибор этот правильнее показывает время, чем другие часы. <...> Не составляя личного моего изобретения, [он] тем не менее заключает в себе свои особенности: не имея громоздкого размера астрономического регулятора и походя наружно на столовые часы, имеет уравнитель хода совершенно одинаковый с астрономическим (Echappement Graham). <...> Регулятор этот, имея элегантные крышки, позволяющие в то же время видеть все части механизма со всех сторон, - есть художественное произведение»7. Столь неординарным способом Александр Петрович хотел убедить государя в необходимости организации отечественного часового производства: ведь в России такой отрасли промышленности еще не было - часы и другие прецизионные механизмы изготовлялись кустарным способом или ввозились из-за границы.

Это ходатайство А. П. Белановского было удовлетворено, чему, по-видимому, в немалой степени поспособствовал уже упомянутый русский посол в Париже А. П. Моренгейм. В архиве сохранился черновик его донесения министру иностранных дел России Н. К. Гирсу от 30 января 1892 года: «Императорскому посольству хорошо известно трудолюбие и ревностное усердие г. Белановского, посвятившего себя всецело изучению часового дела с целью применить впоследствии свои познания к пробуждению и развитию этой промышленности в России. Ввиду несомненной пользы преследуемой г-ном Белановским цели основать в будущем у нас промышленность, обещающую привиться и развиться на национальной почве, изобилующей сырым к тому материалом, я полагал бы, что проситель заслуживает поощрения нашего. Вследствие сего считаю своею обязанностью просить Ваше Высокопревосходительство благоволения не оставить благосклонным вниманием ходатайства г. Белановского [как] заслуживающего Всемилостивейшего Государя Императора поощрения»8.

Дело направили на рассмотрение в Департамент торговли и мануфактур Министерства финансов, которое возглавлял тогда Сергей Юльевич Витте - будущий премьер-министр России. Он с куда большим пониманием и серьезностью, чем в свое время Делянов, отнесся к идеям Белановского. Департамент запросил Императорское российское агентство Министерства финансов в Париже, началась переписка, и ходатайство Александра Петровича пошло по инстанциям.

В ноябре 1892 года Белановский, наконец, удостоился аудиенции Александра III9, преподнес императору полусекундный регулятор и прочитал доклад «О часовом деле в России», впоследствии опубликованный10. По семейному преданию, до Великой Отечественной войны регулятор хранился в Петергофе, однако недавно обнаруженные мною документы позволяют предположить, что местом его хранения была Гатчина11. Судьба этих часов мне не известна; по всей вероятности, они исчезли во время оккупации фашистами пригородов Ленинграда.

Убежденность отставного топографа в необходимости для России иметь собственное производство точных механических приборов произвела сильное впечатление на императора. Внимательно выслушав доклад, Александр III распорядился назначить А. П. Белановскому ежегодное пособие в 4800 франков на три года с целью «окончательного изучения за границею часового производства»12. Помимо этого, Александр Петрович получил от Министерства Императорского двора в качестве вознаграждения за свой подарок императору 2500 рублей - сумму по тем временам немалую13.

Уже в качестве стипендиата Министерства финансов Белановский продолжил осваивать часовое дело во Франции. Однако тамошние часовщики, боясь возможной конкуренции, неохотно раскрывали секреты профессии, несмотря на то, что обучение было платным. Александру Петровичу приходилось выдавать себя за частное лицо, скрывая от французов, что он получает деньги от российского правительства и что им владеют идеи государственного масштаба. Из его письма директору Департамента торговли и мануфактур Н. Н. Бергу: «Не упомяните о цифре получаемых мною от правительства нашего франков и не выдайте меня ни одним словом, что я изучаю часовое дело для будущей нашей отечественной промышленности. Здесь и вообще для французов я изучаю лишь хронометрию (la chronometrie), но только чтобы исправить и выверить морской и астрономический хронометры; на самом же деле изучаю полностью все часовое дело и во всех его подробностях»14.

С мая 1894 года по февраль 1896 года семейство Белановских проживало в Женеве. Александр Петрович устроился работать вначале к Перрено, а затем к Альберу Росселе - часовщикам с мировым именем. Напряженный труд привел к неврологическим расстройствам, и Белановский был вынужден даже обратиться к швейцарскому психиатру доктору Цану. «Желание непременно окончить двое часов моих у Росcеле и взять сертификат по окончании, <...> чтобы отвлечь невольно подозрение о цели моего здесь пребывания, - только до крайности довели настоящее переутомление, но неопасная болезнь моя и свидетельство доктора дали мне возможность так замаскировать причину необходимости сертификата от Росселе, что я пока вне опасности за обнаружение. С другой стороны, plantage d’?chappements, которые Перрено не дал мне сделать собственноручно, <...> я у Росселе усвоил в совершенстве и во всем дальнейшем изучении благодаря хорошему ознакомлению с r?glage хронометров - смело надеюсь вырвать все необходимое для близкой отечественной нашей промышленности этого рода. Так как нет теперь на совести моей сомнения в успехе моем, то я надеюсь, что расстройство нервов при самом энергичном лечении профессором Цаном <...> теперь пройдены скорее, а для окончательного укрепления, вместо пользования отдыхом и благими советами г. Цана, я проеду в некоторые часовые центры для беглого осмотра и описания приемов фабрикации более дешевых часов и собрания иных необходимых нам сведений»15.

Путешествуя по швейцарским и французским часовым центрам в Локле, Шо-де-Фон, Безансоне и Клюзе, Белановский осуществлял своеобразную «научно-техническую разведку», запоминая устройство различных станков и потом воспроизводя их по памяти16. Отчеты о своей деятельности он посылал советнику российского посольства в Париже Кириллу Михайловичу Нарышкину.

По возвращении из Европы прадед суммировал приобретенный опыт в обширной работе «Главные основания устройства Правительственной часовой школы в России»17. Александр Петрович аргументированно доказывал: Россия несет убытки и ставит себя в прямую экономическую зависимость от Запада, закупая часы за границей, хотя в стране давно созрели предпосылки к тому, чтобы иметь собственную часовую промышленность. Необходимо учредить специальную школу для подготовки квалифицированных специалистов, которые могли бы самостоятельно и по собственным технологиям изготавливать часовые механизмы, а не заниматься лишь починкой иностранных часов, заполонивших русский рынок. Преподавателей Белановский все же считал целесообразным выписывать из-за границы.

В июне 1897 года последовала новая командировка для ознакомления с системой профессиональной подготовки часовщиков за рубежом. Вернувшись в Россию, Александр Петрович составил проект часовой школы и подал его на рассмотрение в Министерство финансов. 25 апреля и 1 мая 1898 года состоялись совещания под председательством вице-директора Департамента торговли и мануфактур инженер-технолога Н. П. Лангового с участием профессора Санкт-Петербургского технологического института Н. Ф. Лабзина, председателя постоянной комиссии по техническому образованию при Императорском техническом обществе А. Г. Неболсина, директора и инспектора Ремесленного училища цесаревича Николая (РУЦН) В. М. Арбузова и Г. Ю. Гессе, а также А. П. Белановского. Совещание в целом одобрило идею создания часовой школы при училище, но, к большому сожалению Александра Петровича, сочло целесообразным объединить ее с механико-оптическим отделением РУЦН18. Прадед же считал, что такое объединение отрицательно скажется на уровне подготовки будущих часовых механиков. Однако к его мнению не прислушались.

12 августа 1899 года Департамент торговли и мануфактур одобрил проект «Об учреждении в составе ремесленного училища цесаревича Николая отделения механико-оптического и часового». 28 февраля 1900 года проект был утвержден Государственным советом, а 13 марта его подписал император Николай II. Предполагалось создать принципиально новое Особое пятиклассное учебное заведение для подготовки квалифицированных мастеров по точной механике и оптике. А. П. Белановского в июне 1900 года назначили мастером-заведующим часовой мастерской механико-оптического отделения. Через четыре месяца он вместе с инспектором училища Г. Ю. Гессе отправился в Швейцарию для закупки станков и оборудования.

В Ремесленном училище Белановский шесть лет читал курс точных наук и обучал подопечных практическим навыкам часового дела, удостоившись ордена Святого Станислава 3-й степени19. В то же время он постоянно критиковал систему преподавания в Ремесленном училище, требуя увеличения количества часов для своего предмета. Протоколы заседаний педагогического совета отразили его бурную полемику с другими преподавателями, в частности с мастером-заведующим механико-оптического и часового отделения Н. Б. Завадским20. Александр Петрович писал многочисленные рапорты директору училища и вышестоящему руководству, а в январе 1903 года «через голову» непосредственного начальства обратился напрямую к министру финансов С. Ю. Витте с предложением создать самостоятельное часовое отделение21. Все это, разумеется, не нравилось директору В. М. Арбузову, и 18 августа 1905 года несговорчивого преподавателя уволили по причине «разложения часовой школы и вредного влияния на весь учебно-воспитательный строй отделения»22. Часовая и механико-оптическая мастерские были объединены под началом Н. Б. Завадского.

Александр Петрович с женой и несовершеннолетним сыном остались фактически без средств к существованию. Директор потребовал немедленно покинуть казенную квартиру, однако прадед отказался это сделать: денег на съем новой квартиры у него не было. В конце концов летом 1906 года семейство Белановских выселили в судебном порядке23.

К тому времени Александру Петровичу исполнилось 46 лет, однако он успел лишиться последнего здоровья, а к 1914 году практически ослеп и уже только подписывал письма, которые за него писала жена24. О дальнейшей судьбе прадеда сведений у меня пока нет. Из единственного сохранившегося в нашей семье аттестата А. П. Белановского я узнал, что в Петербурге он жил до 1917 года, а затем переехал в Москву, где и умер в безвестности25. Место его захоронения мне тоже не известно...

Так ушел в забвение человек, в 1897 году с воодушевлением и верой в свои силы писавший императору Николаю II: «Вполне сознавая всю трудность дела, <...> беря всю ответственность на себя, я ручаюсь, если Господь продлит мне несколько лет жизни моей, вполне отвоевать нам промышленность эту (часовую. - Д. Б.), способную поддержать благосостояние многих тысяч подданных Вашего Императорского Величества»26.

Автор выражает искреннюю признательность проректору Санкт-Петербургского университета информационных технологий, механики и оптики профессору Ю. Л. Колесникову и сотрудникам научно-образовательного центра «Музей истории СПБГУИТМО» за помощь в подготовке этой публикации.

Литература

• 1. Дворянство отец Александра Белановского Петр Иванович получил по выслуге чинов лишь за год до смерти, в апреле 1881. Весь род Белановских был утвержден в дворянстве Московским дворянским депутатским собранием спустя 11 лет, в 1892 г. (ЦИАМ. Ф. 4, оп. 10, д. 268, л. 18, 34).
• 2. Мой дед Сергей Белановский всю жизнь проработал инженером-гидрологом в Гидропроекте, а в свободное от работы время занимался аранжировкой музыкальных произведений для шестиструнной гитары и домашним музицированием. Умер в 1968 г. в Москве. Куда более примечательна судьба его брата Николая. В смутное время двух революций и гражданской войны он служил мичманом Амурской речной флотилии на Дальнем Востоке, попеременно захватывавшейся красными, японцами и белыми. В 1924 г. бежал в Китай, устроился инженером в Британо-Американскую табачную компанию. В середине 1930-х гг. принимал участие в строительство одного из крупнейших православных храмов в Шанхае — Богородицы—споручницы грешных. В 1948-м был командирован компанией в Гонконг, где и умер (1977). Похоронен на колониальном кладбище Гонконга вместе со своей женой Татьяной. Детей не оставил.
• 3. РГИА. Ф. 25, оп. 1, д. 5662, л. 3; АВПРИ. Ф. 187, оп. 524, д. 2034, л. 72-72 об.
• 4. РГИА. Ф. 25, оп. 1, д. 5662, л. 17 об.; ЦГИА СПб. Ф. 365, оп. 6, д. 2, л. 1-1 об.
• 5. Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. 187, оп. 524, д. 2034, л. 75-75 об.
• 6. РГИА. Ф. 25, оп. 1, д. 5662, л. 3.
• 7. Там же. Л.17-18.
• 8. АВПРИ. Ф. 187, оп. 524, д. 2034, л. 73-74.
• 9. ГАРФ. Ф. 642, оп. 1, д. 279, л. 1.
• 10. Главные основания устройства Правительственной часовой школы в России. СПб., 1896.
• 11. ЦГИА СПб. Ф. 365, оп. 6, д. 2, л. 51. Рапорт заведующего часовым отделением при Ремесленном училище цесаревича Николая А. П. Белановского управляющему учебным отделом Министерства финансов И. А. Анопову с просьбой взять из Пулковской обсерватории хронометр для выверки хода взятого им из Гатчинского дворца регулятора. СПб., 20 марта 1903 г.
• 12. РГИА. Ф. 560, оп. 26, д. 172, л. 2, сноска.
• 13. Там же. Ф. 468, оп. 13, д. 414.
• 14. АВПРИ. Ф. 187, оп. 524, д. 2034, л. 59-61 об.
• 15. Там же. Л. 99-100.
• 16. Там же. Л. 106-108.
• 17. Издана в Санкт-Петербурге в 1896 г.
• 18. РГИА. Ф. 560, оп. 26, д. 172, л. 1 об.- 2.
• 19. ЦГИА СПб. Ф. 365, оп. 1, д. 143, л. 86-87 об., 97-97 об.
• 20. Там же. Оп. 8, д. 38, л. 11-12, 72-74.
• 21. Там же. Оп. 6, д. 2, л. 122-126 об., 128-129 об.; РГИА. Ф. 560, оп. 26, д. 172, л. 20-26.
• 22. ЦГИА СПб. Ф. 419, оп. 1, д.115, л. 46 -47 об.
• 23. Там же. Ф. 365, оп. 6, д. 2, л. 243.
• 24. РГАВМФ. Ф. 417, оп. 3, д. 3914, л. 56, 58-58 об.
• 25. Дата смерти А. П. Белановского стоит в поминальнике моей бабушки З. В. Белановской. Официального свидетельства в архивах не сохранилось.
• 26. ЦГИА СПб. Ф. 365, оп. 6, д. 2, л. 251.

• * http://belanovsky.ru/